«Я родился в особенно уродливом предместье Парижа. Хотя, что может быть уродливее остальных парижских предместий?».
«Я пытался показать мир, в котором мне было бы хорошо, где люди дружелюбны, где я смогу найти те добрые чувства, к которым всегда стремился. Мои фотографии были доказательством, что такой мир мог бы существовать».«Возможно, мой глаз гравера заставил меня обратить внимание на эту кирпичную кучу, куда так удачно падал свет» – о своей первой фотографии «Кирпичная груда».«Это был мир, который я знал и где мне было легко. Чтобы сделать подобный снимок, люди должны принять тебя, ты должен приходить и пить с ними каждый вечер, пока не станешь частью обстановки, пока они не перестанут тебя замечать» - о съемках жизни Парижа.«Я бы никогда не решился фотографировать людей вот так. Снимки любовников, целующихся на улице, редко когда могут оставаться в рамках закона» - о скандале, связанном с фотографией «Поцелуй у муниципалитета». Жан и Дениз Лавернье, уверенные, что на фотографии изображены именно они, подали в суд на фотографа 80-х годах. На процессе Дуано пришлось назвать имена геров кадра и подтвердить, что это была постановка. Суд был выигран.«Непослушание мне представляется жизненно важной функцией и должен сказать, что эта черта не принесла мне слишком много неприятностей».«Я как деревенский дурачок, который убегает в лес, возвращается с птицей в шапке и слоняется повсюду, приговаривая: «Смотрите, что я откопал!». А эта птица неизвестной породы ужасно докучает благородным людям просто потому, что они не знают, как ее классифицировать. Прежде они никогда не видели таких птиц, а потому говорят: «Да, забавно. Теперь иди, поиграй где-нибудь еще, а нас оставь в покое, потому что мы говорим сейчас о серьезных вещах». К сожалению, примерно так выглядит нынче роль фотографа в обществе».«Больше не будет ни его смеха, полного сострадания, ни его поразительно забавных и глубоких реплик… <> … Никаких повторов, только неожиданность. Но всеобъемлющая доброта Робера Дуано, любовь к людям и скромной жизни навсегда запечатлелись в его творчестве» - запись Анри Картье-Брессона после смерти Дуано..******