Организаторы выставки «Радиус нуля. Онтология арт-нулевых»: «Это очередной поединок»

В марте 2012 года в Минске прошла выставка «Радиус нуля. Онтология арт-нулевых». Это - одна из частей большого проекта, анализирующего последние десятилетия современного белорусского искусства. Уже скоро должен выйти каталог, в котором будут представлены не только выставленные работы художников, но и исследования современной арт-среды Беларуси.

- Какие обстоятельства привели к проекту «Радиус нуля. Онтология арт-нулевых»? Связан ли он с выставкой «Белорусский павильон на 53 Венецианской биеннале», прошедшей несколько лет назад? Как сложилась команда организаторов?


Руслан Вашкевич

Руслан Вашкевич: «Биеннальная»  выставка прямого отношения к «Радиусу Нуля» не имеет, но пафос альтернативных совместных проектов с тех пор остался. Первая выставка была хорошим поводом и примером, чтобы в дальнейшем попробовать сделать что-то подобное. Идея последнего проекта довольна простая – наша недавняя история. Прошло 20 лет после развала СССР, наступил новый век - в Москве, Киеве, Вильнюсе практики анализа прошедших десятилетий уже освоили. Мы тоже решили проанализировать недавнее прошлое, пока оно нам хорошо знакомо, а дистанция некоторого отдаления помогает выделить главное. Я знаю насколько трудно курировать большие коллективные проекты, поэтому изначально появилась идея кураторской команды. Инициативу поддержали Оксана Жгировская и Ольга Шпарага, и только в вместе мы смогли двинуться дальше.

Ольга Шпарага: Наш коллектив состоит из художника, искусствоведа и философа – это редкий случай, когда в Беларуси собирается междисциплинарная команда. Каждому нашлось что делать, от каждого есть польза, и от этого проект выигрывает.

- Как складывался алгоритм исследования?


Ольга Шпарага

О.Ш.: Мы обратились к экспертам и аналитикам как раз потому, что сами из разных областей, и не очень уверенно себя чувствовали, хотелось подкрепить наш союз знанием и опытом других людей. Кроме того, критики и эксперты писали тексты, отвечали на вопросы специально составленной анкеты. Отдельно работал Центр исследования современного искусства при ЕГУ, они же и помогли нам составить анкету, внесли туда существенную поправку – проанализировать современное искусство не во всей Беларуси, а только в Минске. В процессе подготовки проекта мы собрали несколько круглых столов на базе галереи «Ў», где присутствовали все активные члены нашего сообщества, и мы постарались учесть их пожелания по реализации проекта.

Оксана Жгировская: Мы понимали, что такой проект будет впервые, и что он довольно глобальный. Если речь идет об анализе, то хотелось дистанцироваться от своих предпочтений, и мы старались выполнить эту задачу.

О.Ш.: Как хорошо на лекции сказала Светлана Полещук - речь идет не об энциклопедии, а о доминантах; не о том, что мы выступаем последней инстанцией, а о том, что это одно из высказываний.


Лекция Светланы Полещук «Форум Znyata: белорусская фотография в начале 21-го века»

Р.В.: Но сам алгоритм мне кажется верным, он может стать рабочей моделью для других, например, для нашего фотографического сообщества.

О.Ш.: Или выделить другие доминанты, задав другие вопросы. Доминанты, которые в итоге были обозначены, и выбранные авторы связаны и с заданными вопросами, и с теми экспертами, которые согласились, в конце концов, участвовать.

О.Ж.: Мне кажется, наша схема сработала - между собой  у нас никогда не было разногласий, все вопросы успешно решались, мы всегда друг друга дополняли и поправляли.

О.Ш.: Таким междисциплинарным коллективом имеет смысл работать, но и Оксана, и Руслан неоднократно делали вывод, что коллектив должен быть больше, особенно, когда дело касается подготовки и организации выставки.

- По каким критериям отбирались эксперты, кураторы, критики?

О.Ш.: Мы выбирали людей, которые пишут об искусстве, о современном искусстве или о современной культуре, так же мы приглашали людей, которые изучают с философию, социальную и политическую сферы, так как современное искусство тесно с ними связано.


Оксана Жгировская

О.Ж.: Мы обозначили, что в комиссии есть представители и государственных, и не государственных структур, но качественно это никак не определяли. Это естественно, что существуют  государственные эксперты, критики и издания, а так же – альтернативные.

Р.В.: Действующих фигур мы выбирали по их принадлежности широкому культурному полю, иногда вне зависимости от их компетентности в вопросах только современного искусства. Все заявки и приглашения к участию были переданы лично.  Каждый решал сам для себя: принять участие в проекте или нет.

О.Ш.: Вполне может быть, что мы кого-то забыли, но задачи охватить всех на 100% мы не ставили. Это срез того, кто на наш взгляд занимается современным искусством, пишет, исследует, может определять, что такое современное искусство и что к нему не относится.

Р.В.: Для проекта было ценным выяснить самые значимые и важные события, знаковые и резонирующие факты, а они, по определению, должны быть известны всем активным авторам, исследующим наше художественное пространство. Другое дело, если бы мы пытались сделать проект-исследование территории маргинальных художников, аутсайдеров, тогда было бы сложнее их «открыть», нужны узкие специалисты и особая система сканирования. В случае с проектом «Радиус нуля» - чисто математический разброс позволил нам выстроить систему координат.

- Как вы думаете, получилось ли сделать картину исследования объективной?

О.Ш.: Сегодня социогуманитарии говорят об объективности не как о свойстве реальности, а как о результате правильной организации совместной работы. Мы старались соответствовать этому определению. Теперь пусть другие решают, удалось это нам или нет: тех ли людей пригласили, те ли правила сформулировали, были ли последовательны в своей работе?

О.Ж.: Объективность опирается на принцип полифонии в каком-то смысле.

О.Ш.: Может быть, от участия отказались те, кто не видел себя в этом коллективе. Светлана Полещук тоже это подчеркивала – есть много субъективных мнений, их конфигурация и дает общее представление.

Р.В.: Отказ нескольких экспертов участвовать в проекте как раз понизил степень объективности. В итоге, проект сдвинулся в сторону субъективного независимого исследования.

О.Ш.: Сегодня мы не говорим, что объективная картина есть, но говорим, что она создается, и вопрос в том, каковы методы и способы создания более объективной общей картины, как сделать взгляд более многосторонним, учитывающим больше разных позиций. Мы можем делать выводы о том, что удалось, а что нет, и что делать дальше.

- Негативные отзывы по отношению к выставке связаны с тем, что мы видим тех же самых авторов, что и на выставках в галерее «Ў», что и на «Белорусском павильоне 53 Венецианской биеннале». Как выдумаете, почему и как сформировался этот круг авторов, и на самом ли деле это «тот круг авторов»?

Р.В.: Нечаянная привязка к художникам галереи «Ў» объяснима – в свое время это было новое место, точка роста на карте города, и туда потянулись самые активные и амбициозные люди - их мы и видим, их мы и помним по разным проектам. Когда ведется анализ заметных событий десятилетия, наивно предполагать неожиданности и открытия.

О.Ж.: С другой стороны, когда мы говорим о знаковых художниках, об активных людях, которые формируют среду  - они должны быть активными, должны выставляться, делать новые проекты, и естественно, мы их знаем. Это совершенно логично. У нас не было цели – открыть новые имена, в противном случае, эти упреки были бы логичны.

Р.В.: Во-первых, это мнение независимых экспертов. Во-вторых, это правильный принцип причинно-следственной связи: это есть и поэтому мы это знаем, а не наоборот.


Проект Алексея Лунева (фрагмент)


Проект Артура Клинова (фрагмент)


Проект Владимира Цеслера (фрагмент)


Проект арт-группы «Revision» (фрашмент), выступление Сергея Пукста на открытии

- С какими трудностями пришлось столкнуться на стадии разработки проекта, в процессе освоения пространства «Горизонта» и издания каталога?

О.Ш.: С трудностями в публикации каталога мы еще столкнемся, но уже на начальной стадии проблема состояла в том, что люди долго отвечают на вопросы, долго пишут тексты, и все это нужно учитывать. Теперь нужно понять, как организовать всю книгу: исследовательских текстов у нас под 200 страниц, включая приложения, материалы выставки займут еще 100 страниц, пока планируем сделать еще и английскую версию внутри той же книги. Работы много.

- А как вы пришли к тому, чтобы осваивать именно это пространство, и какие здесь были технические проблемы, как вы их решали?

О.Ж.: Мы вдохновились депо.

Р.В.: Сначала мы думали сделать выставку в стенах  галереи «Ў» или в Музее современного искусства. Проект начинали без какого-либо бюджета, поэтому мы в принципе были рады, когда музей дал нам согласие на проведение выставки. Потом, по разным причинам это стало невозможно, и надо было искать другое пространство. Появилась идея осваивать новые городские территории.

О.Ш.: Спустя какое-то время мы поняли, что в галерею «Ў» мы просто не уместимся.

Р.В.: Конечно, можно было бы сделать компактный проект в «Ў», своего рода, «превью», самый крайний для нас вариант.  Малобюджетные проекты, сделанные на коленке, уже поднадоели. Тем более, что «замах» на анализ десятилетия обязывал. Мы с Оксаной «прочесали» город: были в разваленном троллейбусном депо на Красной – помещение супер, но аварийное, были еще в нескольких местах, заводы, долгострои и т.д. С «Горизонтом» нам очень повезло. Сейчас это очевидно, что место отличное – центр города, сложная внутренняя архитектура, огромная кубатура пространства… Когда мы в первый раз пришли «на завод» с художниками, все были в диком восторге, тут же придумали каких размеров будут работы, где и что будет делаться.




Во время монтажа экспозиции. Максим Тыминько, Алексей Лунев, Оксана Жгировская, Руслан Вашкевич

О.Ж.: Нам очень помогли волонтеры, без них мы бы мало что успели. Армия в 30 человек – это просто находка, они выполняли все, о чем мы их просили и были очень ответственны.

Р.В.: Ребята спрашивают, когда следующий проект, говорят, что им понравилось участвовать в чем-то грандиозном.

О.Ж.: Особенно для тех, кто учится на искусствоведении или просто интересуется искусством – это огромный ресурс, большой опыт - они видят изнутри, как все происходит, как много энергии тратиться на реализацию масштабного проекта.

Р.В.: Технической сложностью в концепции экспозиции, я бы назвал, конфликт между презентацией отдельного художника и общей картиной выставки.  Кураторского решения требовал вопрос выбора: выставляем знаковые работы десятилетия каждого из художников или делаем новый коллективный проект. Если общий проект, то какая тема объединит разные высказывания? Решение было найдено, когда мы увидели пространство завода – тема освоения новых городских пространств объединилась с темой города во всех его измерениях и стала связующей для выставки.

- Руслан, почему ты выбрал работу «Охота на Минотавра»?

Р.В.: Идея показать именно эту работу появилась у меня сразу, когда определилась тема городского пространства, она буквально легла на идею выставки. Работу я делал не так давно для Арт-Киева, там она удачно сработала с заданной архитектурой Арсенала. Здесь совсем другое дело, индустриальное пространство заводского цеха должно было, по моему рассуждению, привнести новые смыслы.  На «Горизонте» у меня появилась редкая возможность поставить большие стены и показать эти монументальные панно.


Руслан Вашкевич. «Охота на минотавра» (фрагмент)

Сюжет работ - столкновение материального и виртуального. Руины романского храма, обломки древней цивилизации, где мы до сих пор существуем, где давно нет новостей, все клады отрыты, все сокровища найдены. Картины пустые, центральный персонаж отсутствует.  Но мы, повинуясь инстинкту охотника,  стилизованные под «Контр Страйк», бродим по этим развалинам, пытаясь снова и снова найти свою жертву, обрести свою цель… Здесь есть еще одна важная для меня задача - гиперзадача: вернуть из глубины ускользающее туда от нас пространство. Предполагаемый объект поиска - это магнит зрителя.

Многое для меня сошлось в этой работе, но красивее о ней говорит Оля, она придумала некую математическую формулу.

О.Ш.: У меня формула такая: работа Руслана одна из наиболее подходящих для этого пространства, поскольку Руслан рефлексирует над тем, что сегодня происходит с классическим музеем – классический музей виртуализируется, превращается в компьютерную игру, потому что искусство уходит в цеха, в заводы. На выставке можно видеть, как одно пространство превращается в другое, и так до бесконечности.

- Оля, какие темы ты выбрала для критического и экспертного анализа? Почему?

О.Ш.: С Оксаной мы будем делать документацию всего процесса, начиная с того, как зарождалась концепция, как шел процесс, какие были трудности, откуда такое название и т.д. - это будет во введении.


Доклад Ольги Шпараги «Дискурс современного искусства в государственных арт-институциях»

Но я делаю еще один текст, который презентовала в рамках выставки. Он посвящен тому, как о современном искусстве говорится в государственных институциях. Мне давно хотелось об этом поразмышлять, поскольку я несколько последних лет получаю пресс-релизы Музея современного искусства и иногда зачитываю их дома, чтобы поиронизировать над ними. Там пишется всегда про гармонию, гармонию с природой, мирозданием, гармонию мужского и женского начала, про мужественность, женственность без всяких кавычек, про внутренние миры, гармонию природы. И это пишется про все выставки, не важно, художнику 20 лет и 80. В результате, я пришла к выводу, что в этих текстах мы видим что-то вроде возврата к романтизму: если сравнить эти тексты с советскими, то последние создавали рациональную картину мира, а в этих важнейшее - понятия иррационального. И прекрасного, конечно же. На этой выставке мы видим другой мир. Однако как о нем говорить, если язык у нас отсылает к романтической картине мира? Это все очень важные вопросы, потому что, с одной стороны, актуальное искусство формируют художники, но с другой, все же не в меньшей степени оно формируется дискурсивно – от того как пишутся пресс-релизы, какие темы предлагаются в музеях, какие авторы выставляются – в целом от формирования музейной политики зависит то, каким будет наше искусство. «Дискурсивность» по Фуко – это связь слов и вещей, это не просто слова, а слова, которые отсылают к определенным практикам. И это очень важно понимать, видеть и обсуждать.

И третий пласт -  содоклад, посвященный гендерной тематике. Женщины-художницы, которые были активны в последнее десятилетие, выпали из поля зрения экспертов. К счастью, художник Михаил Гулин ввел их в это музейное пространство через одну из своих работ. Спасибо ему! И хотелось бы обсудить сложившиеся стереотипы про женское искусство, какие-то социальные стереотипы, и хотелось бы, чтобы на других выставках эта ситуация не повторялась, чтобы о женщинах-художницах вспоминали, чтобы они тоже попадали в историю.

- Какие ожидания от реализации проекта?

О.Ш.: Я жду, что этот проект разозлит людей, что будет критика, будет идея создать другой список доминант, дописать нашу историю или написать новую. Лучше всего, если будет импульс к тому, чтобы заниматься современным искусством на самых разных уровнях. В целом, это работа музеев, больших институций, и если они не могут реализовывать такие проекты, хорошо, если это будут делать разные маленькие институции и разные люди. Мне бы хотелось, чтобы наша инициатива продолжалась дальше.

О.Ж.: Одна из идей была немножко расшевелить наше поле, попробовать потыкать в него иголочками, чтобы было как можно больше несогласных. Но хотелось, чтобы это были не просто личные высказывания один на один, а критические статьи. Но будут ли они – вот в чем вопрос, в противном случае случившийся резонанс не будет задокументирован. Мы знаем, что он есть, потому что люди постоянно подходят, что-то спрашивают, что-то говорят, обвиняют. Важно, чтобы о нем узнали и другие люди.

О.Ш.: Вопрос о том, что на выставке мы увидели тех же художников, тоже интересен для обсуждения. Могло ли быть по-другому? Если могло, то как? Как сделать, чтобы представить более широкую палитру в другом проекте? Все плюсы и минусы этой работы могут быть предметом обсуждения.

О.Ж.: У меня появилась другая идея, в контр этому проекту – сделать исследование, направленное на людей, которые находятся за арт-средой – это не профессиональные и не известные современные художники. Интересно, что они делают. Это сложно-достижимая группа, но мне кажется, такой проект тоже расшевелил бы нашу арт-среду, которая уже сформирована, в которой есть свои значимые персоны. Было бы интересно посмотреть на то, что происходит за этими рамками.

Р.В.: Мне кажется, что даже такую глобальную задачу как анализ десятилетия, нужно рассматривать как эпизод «жизни в искусстве» – это гибкий и открытый проект, который не заканчивается здесь и сейчас. Пусть появится альтернативный этому проект, или ежегодное исследование - это должно стать нормой. Это выяснение отношений, поединок, за символический капитал современного искусства, который на государственном уровне не заявлен по-настоящему. Наш проект - это очередная маленькая победа на этом пути. Своими действиями мы сознательно вынуждаем к реагированию на нас. И на это событие со временем обязательно будет реакция.

Беседовала: Таня Стрига
Фото: Таня Стрига, Юлия Кочанова, Дмитрий Велескевич, artaktivist.org

Источник: znyаta.com

обсудить на форуме zнята