Владимир Шарников: «Без укосов и надоев»

Есть тип людей, которые во мне вызывают неизменную симпатию. Это художники, которые работают не благодаря, а вопреки обстоятельствам. Владимир Шарников - из их числа. Его творчество - это синтез пунктуальности военного, аккуратности документалиста и впечатлительности тонкого поэта. Его архив - богатейший вклад как в историю белорусской фотографии, так и в историю нашей настоящей жизни.




- Володя, немного о себе…

- Родился в 52 году, 20 июля.
Отец - военный, семья ездила по гарнизонам.
Потом я сам стал военным и уже свою семью возил по гарнизонам.
Школу закончил в ГДР, населенный пункт Ошац
между Лейпцигом и Дрезденом.
Поступил в артиллерийское училище на Украине. Закончил в 74 году.
Служить попал под Москву в Таманскую дивизию.
Через два года, мне уже было 24, родилась первая дочь и жена сказала:
«Ты ее будешь фотографировать!».
До этого момента фотоаппарат в руки не брал.
Знал, что он есть, но не использовал. У нас был отцовский «ФЭД».
Позже появился «Зоркий-4» 56 года выпуска с объективом 50 миллиметров.
До сих пор в рабочем состоянии.
Учился по самоучителю.
Там было написано, что такое фотопленка, перфорация, как заправлять пленку.
Позже купил проявители, закрепители.
Все, как в книжке было сказано.
Первая проявленная пленка сохранилась.
Да и все позже проявленные пленки - все лежат.
За все время снято порядка 2000 пленок.
Все в архиве записано, что, кто, где, кого снимал, даже напечатаны контрольки.
В одной умной книжке когда-то прочитал:
«Ведите архив». Вот и веду.











Когда проявлял первую пленку - мне очень понравилось.
Так всю службу и фотографировал. А служил я 23 года.
Считал себя тогда крутым фотолюбителем.
Сейчас понимаю, что это было далеко не так.
А вот сейчас я фотографии учусь.

- И что после увольнения в запас?

Уволился в 92 году.
Службу заканчивал в Бобруйске, там и начал сотрудничать с прессой.    
А одно время в Бобруйске был всплеск интереса к футболу -
бобруйская «Белшина» стала серебряным призером чемпионата Беларуси в 97 году.
В то время через разных знакомых я узнал о газете «Прессболл». Отправил туда несколько фотографий и у меня стали заказывать снимки.
Мне понравилось фотографировать футбол. И у меня получалось!
Там важно поймать момент.
Так меня заметили, пригласили внештатным фотографом.
Позже стал штатным, 5 лет трудился.
Со временем у газеты возникли проблемы
и вместо трех фотокорреспондентов остался один.
И это был не я.

- А когда появилась твоя «народная» тема?

В конце 90-х, когда еще можно было публиковать нормальные снимки,
я много ездил по Беларуси.
Одна удачная фотография на сельскую тему, вторая.
Отложилось, лежало.
И в году 2004 сформировалась мысль, почему бы не поснимать Беларусь,
родину, как она на самом деле выглядит.
Трудно сказать, что это -  упорство или вдохновение?
Но я просто начал ездить по стране и снимать. На велосипеде.
Когда был моложе - до 200 километров в день накручивал.
И меня это так захватило, так увлекло…
Одно время снимал на пленку, возил два Nikon c собой.
Но возникли трудности с финансами.
Позже купил цифровой Nikon D70 с объективами.
Пленку уже можно было не считать.
Но дело оказалось бесперспективным.
Денег не принесло ни тогда, ни сейчас.
А на сегодняшний день количество населенных пунктов,
где я был, перескочило за 2000. Я сам не верю порой.
За это время выработалась и стратегия, и тактика, и психология общения с людьми.
По природе я упрям.
Ездил, снимал сотни кадров порой ради одной фотографии.
Это как золотоискатель, который перелопачивает тонны руды.













-  А как ты определяешь, получилось - не получилось?

- Не знаю. Видимо, что-то сверху дает знать.
Способность есть к этому. Вижу, что кадр хороший. И все.
Зрителям нравится.

-  А всегда ли зритель прав?
Бывают моменты, когда тебе нравится, а людям - нет?

- Конечно.
Бывает, что кадр мне нравится, а окружающим - нет.
Приходится прислушиваться.
Хотя, в некоторых случаях готов отстаивать свои интересы.
Я эту фотографию выстрадал.
Сначала просто ездил и снимал. Позже сложились темы.
Во-первых - человек.
Затем - природа, домашние животные.
Еще есть рубрика «Дурачье».
К примеру, сосна, на которой закрепили плакат с надписью «Отстой диких животных»,
а на одном из минских автовокзалов - «Отстой автобусов».
Еще рубрика - «Народная архитектура».
Она разделяется на отдельные темы - окно, колодец, художники.
Одна из традиционных тем - церковь.
Тем, рубрик и подрубрик очень много.















Не знаю, сколько сейчас отснято тысяч кадров.
Когда попытался систематизировать, получилось больше 700 листов,
на которых можно разместить от одной до нескольких фотографий.
Сидел и верстал это несколько месяцев.
В двух издательствах материал понравился, но печатать отказались.
Мол, их издательства закроют после выхода книги.
Что я такого наснимал, я не понимаю.
Это жизнь, как она есть.
Просто я снимаю то, что по телевизору не показывают.
Снимал 8 месяцев бобруйскую крепость
Один чудак увидел отпечатанную фотографию, воскликнул:
«Какая красивая фотография! А где такую взять?».
Я предложил купить. Тот сразу изменился в лице.
Предложил тогда ему: договорись с летчиком, найди то состояние природы,
которое нужно, полетай, найди кадр, отсними,
потом отбери одну фотографию, обработай ее…
Ведь все просто!
Сейчас многие купили мыльницы, освоили кнопки за один вечер
и каждый день выдают по 300 шедевров.

-  После первой выставки, которую я видел, возник такой вопрос…
Мне показалось, что цвет в этих работах - им мешает.
Цвет, будто, упрощает их…

-  Когда я снимал на черно-белую пленку,
я старался очень тщательно выбирать момент.
А когда уже появилась цифра - она снимает в цвете.
Тем не менее, я отношусь ко всему достаточно критически.
И каждая фотография должна выражать определенную мысль.
Часто и цветную фотографию печатаю, в том числе и в черно-белом варианте.
Жизнь все-таки, цветная.









-  А снимаешь что-нибудь еще? Натюрморты, портреты, ню?

- Ню не снимаю. Не знаю, не умею.
Портреты снимаю, иногда на заказ.
Футбол и хоккей снимаю постоянно.

-  Смотришь ли чьи-то работы? Может, нравится кто?

- Есть люди, которые могут назвать такие имена.
У меня никогда не было любимых фотографов.
Есть отдельные работы отдельных авторов.
Когда начинал - читал газеты, журналы.
Покупал очень много литературы, по ней и учился.

-  Ты много снимаешь. И будешь снимать.
Естественный вопрос - а зачем?
И как ты себе представляешь этот материал в законченном виде?

- То, что касается белорусской деревни - это, видимо, не закончится.
Но однозначно придут другие времена. Деревня вымирает.
А хорошая фотография должна остаться.
Это делают многие мастера в разных странах -
на фотографиях остается та архитектура, та культура, тот быт,
которых уже и нет. Это наша история.
Если мы ее будет каждый раз переписывать -
будем «хворым народам» без роду, без племени.
Однажды я напечатал фотографии, в рамку, за стекло.
Вывесил на людном перекрестке. Продавал по 45-55 тысяч.
Мало, но покупали.
Потом решил посчитать. Взял карандаш, бумагу.
В среднем мимо меня проходило 1000 человек в день.
96% бобруйчан даже не обращали внимания на эти фотографии.
Почему? Ведь не надо обязательно покупать.
Хотя бы посмотрите!
4% останавливались и смотрели.
И только 2% спрашивали сколько стоит.
Это порядка 4000 жителей города.
Были и такие моменты. Подходит молодой человек, купил фотографию.
Через несколько дней привел свою жену и говорит:
«Вот здесь я купил фотографию».
Подходит милиционер, хочет купить фотографию. Дает 100 000 купюру.
А сдачи нет. Нигде разменять не смог.
В итоге он решил поторговаться и спросил: «А две за 100 000 отдадите?».
Есть люди, которые понимают…
А дальнейшая судьба… Ждем!
Мы все что-то ждем.
Были два издательства. Будут еще…
Я понимаю тех, кто мне отказал. Претензий к ним нет.

-  Фотографическая жизнь Бобруйска - есть ли она?

- Из «Фотоискусства» я там один.
Есть люди, которые называют себя профессиональными фотографами
и бегают по свадьбам.
Есть два человека, которые имеют мозги,
я с ними хорошо знаком и у нас хорошие отношения.
Один из них занялся, к сожалению, не фотографией.
Второй - больше тратит талант на свадьбы и зарабатывание денег.
У меня к счастью есть возможность снимать не только ради денег.
В силу своей упертости.

-  Деревня - это основная тема.
Если я правильно понял, ты хочешь сделать
своего рода фотоэнциклопедию белорусской народной жизни.

- Не обязательно деревни. Я в Гомеле был несколько раз.
Нашел там один район, в котором 8 переулков Ильича,
улица Ильича и проезд Ильича.
Кто-то же это придумал!
Вот все это я фотографирую и собираю материал. Это для будущего.
Если бы у нас кто-нибудь нашелся, кто неравнодушен, профинансировал -
я бы с удовольствием проехал оставшиеся 22 000 деревень.
По моим подсчетам в Беларуси их 25 000.
Бывает в одну приедешь, снимешь за 10 минут и все.
А бывает - целый день проводишь. Часто беру с собой диктофон.
Всегда записываю название деревни.
Имя и отчество с кем общался, иногда фамилию. Дату.











-  А как ты планируешь поездки?

- Все просто.
Вот район, в таких-то деревнях был, в таких-то - не был.
Где не был - туда и еду. Приоритетов нет.
План один - здесь был, здесь не был.
Где не был - надо ехать.
Дальше уже планируешь исходя из того, на сколько дней едешь.
Какую еду брать, какую одежду.
Вопрос где ночевать - поднимается к вечеру.
Надо искать стог сена или соломы. В гостиницы я не еду.
А где их найдешь в каком-нибудь Буда-Кошелевском районе?
В хаты ночевать сейчас не пускают. Все боятся.
Бывало и такое, что приходилось всю ночь педали крутить.
А езжу я только один.

-  Сколько лет ты ездишь и снимаешь?

- Порядка 7 лет.

-  Все твои путешествия…
Помимо фотографии, для тебя, как для человека - что они значат?

- Сложный вопрос.
Поражает, что страна на самом деле вымирает и деградирует.
В деревнях - одни старухи, стариков меньше, они менее живучи.
Есть Минск. А вокруг - Молодечно, Барановичи, Столбцы, Осиповичи.
В воскресенье вечером последняя электричка в Минск забита под завязку.
Все -  в столицу.



Молодежь без мозгов. Ее покалечить очень легко.
Есть большая разница между Западной и Восточной Беларусью.
В Западной люди живут по другому. Трудятся больше.
Общий уровень жизни и культуры на порядок выше,
чем в той же Могилевской и Гомельской области.
Я в начале 2000 года купил топографические карты Беларуси.
На ней обозначено много деревень.
Приезжаешь  - а деревень уже нет!

-  А не было ли неприятностей в путешествиях?

-  Были разборки с местными начальничками, но до драк не доходило.
Я стараюсь на ночлег устраиваться так, чтобы никто не видел.
Тихонько, чтобы собаки не заметили.

- Один…  Не страшно?

- Страшно. Зато, утро - мое!













-  А встречи со священниками?

- Были.
С очень доброжелательными разговорами.
Церквь в деревне Божино, Березинский район, стояла 180 лет.
Фашисты не сожгли, коммунисты разрушили.
Сейчас отстроили заново, а прихожан уже не осталось.

-  А что бы хотелось сказать людям?

- Чтобы люди поумнели.
Четыре года назад я ездил с туристами из Голландии по Беларуси.
Это был велопробег на 1000 километров.
Однажды ночевал в чужой палатке, вымокли от дождя, в т.ч. и аппаратура.
Спасло только то, что батарейки не было в камере.
Из объектива вода текла. Вывесил все это сушиться.
Подошла девушка из нашей группы, поздоровались.
Спросила, как дела, ответил, что мол не очень, показал на технику.
Она спросила, сколько стоит все это? На тот момент это было 2000$.
Она мне и говорит: «Владимир, ты не переживай.
Сейчас все проснуться, соберем деньги и купим тебе новый фотоаппарат».
А что бы сказали наши туристы?
Закончилось все тем, что мы феном два часа сушили аппаратуру.
Высушили. Хорошую технику делают японские товарищи!

- Володя, ты много общаешься с «народом» .
По твоим наблюдениям - почему  наши люди так инертны?

- За всех не скажу, но вот посуди сам.
Один хозяин мельницы из деревни Пруд мне рассказывал,
что его мельницу построил его дед,
который до первой Мировой войны жил в Америке и привез оттуда «капитал».



В 1914 году мельницу сожгли немцы.
Дед ее восстановил.
В 1939 году пришли большевики и мельницу забрали.
В 1941 году пришли фашисты и мельницу деду вернули.
В 1945 пришли советы и опять мельницу забрали.
Так она в колхозе и осталась.
А в 2006 году мельница стала - молоть нечего…
Агробизнес начинать - нет сил, да и налогами задушат.
Дети-внуки в городах.
И никому эта мельница оказалась не нужна…

- У тебя есть история и о своей мельнице?

Стояла мельница в д.Ляды. Когда моего деда реабилитировали,
матери пришли документы, что это наша мельница,



Ну и куда ее? Мать старая, я  - не мельник.
Но появился человек. Заинтересовался…
Через три года он перевез мельницу к себе на хутор.
Но  с моим обязательным условием,
чтобы там стоял камень с высеченной фамилией деда
и фразой о том, что его расстреляла советская власть.
Мельница стоит. Условие выполнено.
Внутренности - оригинальные, обшивка - новая.
Нашелся же такой человек… Потратил деньги…
Ему даже чиновники говорили: «Зачем тебе эта мельница?
Купи себе третий Мерседес…».
Он сейчас владелец, возможно, агроэкотуризм будет развивать.

-  У тебя очень интересный материал,
который хорошо принимают в Европе. Были какие-либо предложения?

- В Польше участвовал в двух фотоконкурсах.
В прошлом году попал в каталог, в этом - специальный приз.
В следующем году хочу взять золото.
Предложений по выставке не было.
Мне очень помогает Василь Титов из Могилева.
Возможно, с ним что-то получится.
В Минске помогают.
Особо хочу поблагодарить Е.Казюлю, Ю.Васильева,
Е.Шалимо, И.Петровича…
Многих… Но ты же всех не вставишь…

-  Твоя самая знаменитая фотография - дед без ног.
Какая у нее история? Я сколько ездил, таких не видел…



- У меня это тоже было только один раз.
Сел на электричку, поехал в сторону Заславля.
Не доезжая - вышел, пошел по маршруту, по которому еще не ходил.
В одной из деревень встретил этого человека.
Сфотографировал. Догнал, предложил помочь.
Он отказался, в итоге мы гуляли около часа.
Разговаривали, анекдоты рассказывали.
Я спросил, можно ли его фотографировать. Он согласился.
Возле одного дома остановились, женщина вышла.
Он ей что-то рассказывает. А я смотрю - петух стоит.
А они ж бегают совершенно непредсказуемо.
У меня есть черта - я стараюсь предугадать, что будет через секунду-две,
чтобы успеть занять позицию для съемки, скомпоновать кадр.
Так вот получился и этот кадр,
когда человек смеется и петух бежит.

-  А какие ощущения после встречи с этим человеком?

- Живите и радуйтесь, не нойте!
Плохо? Может быть и хуже. Жизнь одна и другой не будет.
Просто надо жить.
Я видел, как живут в Туркмении, Узбекистане, Афганистане, Германии.
Да, мы находимся в таком периоде истории.
Да, хочется, чтобы страна развивалась. Да, много молчунов и подлецов.
Да, многие этим пользуются. Но это наша жизнь.







- Представь себе, что ты уже знаешь, что никаких спонсоров не будет,
никаких альбомов не будет, никакой славы…
Только редкие выставки в кинотеатрах. Что будешь делать?

- Никаких спонсоров и сейчас нет, возможно, и не будет.
Что буду делать?  Честный ответ: «Не знаю…».
А альбом или что-нибудь эпохальное издать хочется - дело жизни.
Время покажет, и название уже готово -
«Без укосов и надоев»
(Без процентов, центнеров, гектаров и намолотов).
Настанут новые времена - в это надо верить
и может быть потребуются фото о реальной, а не телевизионной жизни.
Кому-нибудь,  небезразличному.
Говорю  «кому-нибудь», потому что более реально сказать не могу - не знаю.
И в то, что новые времена настанут -  слабо вериться, но верить надо.
Еще про славу.
Я человек относительно скромный
и в славе, как таковой, не нуждаюсь,
а вот результат труда человеческого должен быть оценен.
Рано или поздно количество должно перейти в качество.
Это про количество моих фотографий.
Их надо умножить на количество населенных пунктов,
километров, поисков места ночевки, встреч с людьми,
непогоды или неподходящего света, нехватки времени и денег.



- Что бы ты пожелал молодым фотографам?

- Сложный вопрос…
Надо ведь что-то умное написать, а я что, самый умный?
Наверное, думать надо, для чего фотик в руки берешь...
Это первое, а второе - надо немного пожить,
а кому и много,
тогда и думать легче будет

- Спасибо, Володя, за искренность. Ты нам нужен!

Беседовал: Валерий Ведренко
Фото: Валерий Ведренко, Владимир Шарников