Таня Стрига - куратор проектов, редактор, искусствовед

- Таня, как дела?

- Медленно прихожу в себя. - Расскажи, пожалуйста: чем конкретно ты занималась на Триеннале современного искусства? - Я занималась фотопроектом «Герои своего времени». Я поставила перед собой задачу сделать цельный проект, который будет представлен в рамках Триеннале, и сделать его максимально отделенным от того, что происходит на выставке. Когда летом снова поменялся куратор Триеннале, и стало понятно, что все будет похоже на ярмарку, мне хотелось ограничить себя и пространственно, и концептуально. То есть, идея была в том, чтобы подготовить самодостаточный проект, способный существовать вне контекста Триеннале. - Расскажи о проекте «Герои своего времени».

- Прежде всего, хочу искренне поблагодарить всех авторов, которые в итоге приняли участие в проекте «Герои своего времени». Спасибо вам большое за доверие!

Придя работать в Центр современных искусств, я объявила конкурс в надежде организовать выставку молодой белорусской фотографии до начала Триеннале. Мне стали присылать работы и любители, и молодые фотографы, как знакомые, так и незнакомые мне. Саша Веледимович прислал три своих проекта. Раньше я думала, что самый интересный его проект – «Портрет с историей». Когда я увидела «Эгосферу», я просто влюбилась в нее: этот проект, с одной стороны, эгоцентричный, с другой стороны – очень интимный, с третьей – симптоматичный для того, что делается сейчас в фотографии. Человек исходит из себя, из своего личного пространства, рассказывая о себе, и в то же время, можно увидеть, как живет молодежь сегодня, как наше поколение вписывает себя в измерение настоящего. Вот с этой серии все и началось.

Фото: Александр Веледимович, из серии «Эгосфера»

Мне стала интересна тема личности фотографа, проекты, которые начинаются внутри автора: в его голове, с его духовности, с личного пространства, с архива собственных фотографий, окружения. Кроме этого, я учла, что тема Триеннале связана с 20-летием независимости Беларуси, с периодом 1990-2010-х и решила, что нужно показать, прежде всего, тех, кто работал в эти годы. Была идея собрать всю группу «Провинция», очень известную в 1990-е годы не только в Беларуси, но и за рубежом. И, когда я стала знакомиться подробнее с творчеством членов группы, стало очевидно, что творческие мотивы у наших фотографов сегодня во многом остались те же самые – изучение изменений мира с помощью самого себя и своего окружения. Еще один важный фактор. Проекты «Провинции» в свое время много где выставлялись и в то же время молодое поколение фотографов очень обрывочно знает о них, даже я сама видела их только частично и в Интернете. Мне хотелось связать личные творческие мотивы Владимира Парфенка, Игоря Савченко, Сергея Кожемякина, с теми мотивами, что движут фотографами сегодня – работа с собственными фотоархивами, размышления над своим прошлым и настоящим, изучение людей, близких по мировосприятию. Например, в проекте «Persona non grata»Владимир Парфенок исследует не только самого себя, но и людей, его окружающих, на которых он смотрит, чьи настроения созвучны с его личными.

Фото: Владимир Парфенок, из серии «Persona non grata»

Сергей Кожемякин больше, наверное, известен своим проектом с чужими детскими фотографиями. Но я изучала проявление личного в творчестве каждого фотографа, а проект «Голубые бабочки» сочетает в себе работу с фотографическими архивами и романтизацию состояния перехода и тревоги, присущую поколению 1990-х.

Фото: Сергей Кожемякин, из серии «Голубые бабочки»

А для Игоря Савченко представленная серия характерна как проект-переход – от фотографий, которые могут быть просто белыми или черными, к тексту-истории. Простая и в то же время незабываемая, буквально ощутимая ситуация из жизни фотографа дополняется «не случившимся» кадром, который превращается в символ. Проекты Игоря всегда символичны, но в этом есть неуловимый тонкий аромат, которому даже сам автор специально не дал названия.

Фото: Игорь Савченко

- С «Провинцией» все более-менее понятно: эта была группа, куда входили определенные авторы. А каким образом происходил выбор авторов из 2000-2010-х годов? Почему выбрала именно их и именно с этими проектами?

- У нас нет группы фотографов, которая была бы группой как таковой, концентрированной и интересной. Поэтому я исходила скорее из тематики фотографий. Плюс, конечно же, из личного интереса показать конкретных авторов, представить новые имена. Еще здесь было важно проследить если не четкую связь с поколением 1990-х, то найти схожие мотивы в творчестве. Связь Максима Досько с галереей Nova и Владимиром Парфенком очевидна для всех: если бы Владимир не открыл Максима, до сих пор многие, включая меня, смотрели бы скептически на его фотографии в Livejournal. Здесь наставническая роль куратора хорошо просматривается. Наши мнения с Максимом по поводу проекта «Белоозерский» совпали – он рассчитывал, что я выберу именно его. Он очень объемный (в прямом и переносном смысле), и сделан в традициях сегодняшней фотографии. Это проект о месте человека в социуме, о доступности пространства, и о том, насколько эти пространства на постсоветской территории похожи. Белоозерск – небольшой российский город в Подмосковье, и когда ты смотришь на снимки, понимаешь, что он почти не отличим от спального района в Минске. Очень важно, что проект был интерактивным – правда, из-за технических проблем на Триеннале он таковым был только два дня. Камеру, которой Максим снимал проект, можно было протестировать самостоятельно.

Фото: Максим Досько, проект «Белоозерский»

Мало кто знаком с работами Виктора Сенькова. Но несмотря на это, его серия органично вписалась в проект. Он сделал эксперимент с пинхолом – небольшой проект-хеппенинг о море. Наверное, многие, живущие в Беларуси, остро ощущают его таинственную притягательность,. И эту мечту Витя реализовал у себя дома. В фотографиях - тоска и депрессия, и в то же время – детали стандартного интерьера постсоветской квартиры. Для выставки мы решили растянуть маленькие снимки, сделанные самодельной камерой, в фотографии большего размера. Да, в итоге работы получились технически неидеальными, что некоторые люди и отметили… но, увидев их, Витя сказал, что они как будто полежали в море некоторое время. По своему качеству и состоянию серия - депрессивно-романтичная, что для меня было интересно. И очень символично и важно, что в ней есть мотивы организации личного пространства.

Фото: Виктор Сеньков, из серии «Море»

Женя Канаплев и Юля Лейдик – безумная фотографическая пара, и они должны были на выставки соотноситься с творчеством Галины Москалевой и Владимира Шахлевича. Тут есть понимание дуэта, где совместное творчество может увести далеко, где есть смелость, которую поддерживает другой участник. У Канаплева-Лейдик есть очень яркий проект об одном эпатажном парне, который на фотографиях предстает в совершенно безумных образах. Мне было важно отметить эту работу хотя бы одной фотографией. В полном объеме мы представили другой проект «Фата Моргана» - коммерческий заказ, трансформировавшийся в арт-объект. В нем есть безумие, эпатаж, и одновременно, попытка все это завуалировать. Мне польстило, что эта же работа была отобрана немецкими кураторами для книги о молодой белорусской фотографии.

Фото: Евгений Канаплев и Юлия Лейдик

Для серии Саши Веледимовича, с которой все и началось, в павильоне был построен узкий коридор, где мы организовали инсталляцию: висящие в пространстве фотографии деталей квартиры героя, портрет героя в полный рост, но без лица, и три фотографии, символизирующие время. И хотя лица автора мы не видим, но по состоянию, чувствуется, что это именно его личное пространство.- Были ли еще авторы, которых хотелось представить в проекте, но по тем или иным причинам этого не случилось?

- Я уже упомянула Галину Москалеву и Владимира Шахлевича. Но не знаю, насколько я могу сегодня приписывать их к проекту, они отказались от участия по моей вине… Если говорить о преемственности, о проекте «Герои своего времени» как о начале большого исследования, если пытаться отвечать на вопросы «С кого все началось?», «К чему мы пришли?» и «Кто является героем белорусской фотографии?», то, безусловно, проект неполон без Андрея Ленкевича, Алексея Шинкаренко, Максима Шумилина и Михаила Лещенко, как минимум.

- Таня, глядя сегодня на проект, что по твоему мнению получилось с точки зрения куратора, а что нет?

- Получилась усеченная версия проекта, придуманного мной летом. Я надеялась, что после Триеннале проект сможет жить самостоятельной жизнью, рассчитывала на большее количество участников. Но, поскольку проект сложился именно так, и я сама допустила ряд ошибок, дальнейшую судьбу проекта как выставки я пока не представляю.

- Будешь ли ты искать новую площадку для проекта, где его можно будет представить в версии, приближенной к изначальной?

- Мне бы очень хотелось это сделать, но я не знаю такой площадки.. Сейчас стоит думать скорее не о выставке, как таковой, а о большом и грамотном исследовании, которое зафиксировало бы взаимосвязи в белорусской фотографии, определило «героев своего времени» и само время, чтобы достижения одних обретали жизнь в творчестве следующего поколения, чтобы не появлялось фотографов «самих по себе», без истории и будущего. Важно зафиксировать потенциал, развившийся в 1990-е годы – и группы, и преподавателей, работавших в это время, связать с происходящим сейчас. Ответы на эти вопросы, вероятно, должны быть и в формате книги, и выставки. И начинать стоит с тех, кто хочет быть вписанным в историю. - По сути ты сделала отдельный фотопроект и представила его в рамках Триеннале. Но аудитория восприняла его как узкую выборку авторов, которым доверили ответить за всю фотографию 1990-2000-х. Почему получилось все именно так? - Изначально было обещано, что возьмут всех авторов. Впоследствии многим отказали, кому-то предложили представить работы на плазменном экране – в итоге и этого не было сделано. Такой формат, как триеннале, обычно включает в себя много институций: галереи, кураторские и авторские группы, университеты и так далее. Тогда у людей есть больше возможностей выставиться, больше площадок и критериев отбора У нас крупные культурные мероприятия случаются редко, точечно, и все творческие люди рассчитывают на то, чтобы быть увиденными. Во всем мире существует и практика конкурсного отбора, даже кураторских проектов. Конкурс для белорусского Триеннале произвести было необходимо, но явно не за два месяца до открытия. А в момент моего прихода в ЦСИ о переносе мероприятия не могло быть и речи. Я как куратор проекта учитывала свой личный выбор и попадание серий в тематику. Конечно я слежу за творчеством многих авторов и на выставках, и в интернете. Но я не могла включать в проект всех, кого знаю. Не стояло такой задачи перед проектом.. Дело еще и в том, что у нас боятся ответственности куратора, когда, при наличии багажа определенного опыта и знаний, ты объявляешь себя критерием отбора. Ведь куратор - это не только организатор и тот, кто развешивает работы. Здесь есть место авторскому взгляду, подходу и подаче. К этому у нас пока не привыкли. - Есть ли у Триеннале будущее и нужно ли оно вообще культурному полю Беларуси?- Думаю, что триеннале как явление нужно, если сделать выставку грамотно - начиная от приглашения опытного куратора, хотя бы из ближнего зарубежья, и заканчивая правильным оформлением работ. Для многих это было бы шоком, но зато все увидели бы, как нужно организовывать подобные мероприятия, даже не отправляясь в Москву или Венецию. Сделать банальные гипсокартонные стены, хорошо оформленную, повествовательную экспозицию с оригинальными работами, идя по которой, человек прочитывает некую историю, понимает то, что хотел сказать куратор и каждый автор. И я очень надеюсь, что когда-нибудь мы не побоимся пригласить куратора, который сделает так, как считает нужным, и сделает это хорошо.

- Спасибо, Таня, за беседу и проект! Желаем сил на новые проекты!

Беседовали: Сергей Михаленко, Елена Кушнир, Анна Роженцова

Обсудить на форуме Zнята